Челябинск — один из тех городов, где искусство возникло в XX веке. До этого времени здесь не было крупных центров иконописания, художественных школ и кружков любителей искусства. Основанный в 1736 году как крепость, позже небольшой уездный город, свое развитие он получил в конце XIX века благодаря строительству железной дороги, а крупным промышленным центром стал в 1930–1950-е годы. В конце XIX века здесь появились свои профессиональные архитекторы, актеры, музыканты, а в начале XX столетия — художники. В советский период челябинское искусство следовало общей для всех парадигме существования — искусства официального и андеграундного.
Бунтарем с выраженной модернистской концепцией творчества, повлиявшим на ряд челябинских художников, остался в истории искусства города Виктор Бокарев. В скульптурах 1960-х годов художник основывался на системе кубистического моделирования форм: строго структурированном объеме и напряженности пересекающих друг друга плоскостей, брутальной фактуре. В качестве материалов он использовал металл, цемент, в деревянные рельефы вводил гвозди и металлические прутья. После разгрома мастерской (по бытующей версии — «собратьями» — скульпторами), когда были уничтожены все его произведения, Бокарев уехал из Челябинска.

Встреча и общение с Виктором Бокаревым оказали влияние на молодого художника, выпускника Пензенского художественного училища Василия Дьякова.

Он начал работать вразрез с официально установленными эстетическими нормами, его интересовала проблема формообразования. В скульптуре художник утверждал эстетику обобщенных, нерасчлененных форм, проводя аналогии с архаическими обтекаемыми объемами, в качестве материала используя озерные гранитные валуны. В живописи и графике он решал задачи моделирования формы на плоскости, прибегал к гротеску и обобщениям.

Василий Дьяков
С конца 1950-х до 1965 года в Челябинске работал выпускник живописного факультета ленинградского Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина АХ СССР Рубен Габриэлян. В 1960-е годы он писал портреты современников, создавая живописно-пластические структуры, где трехмерное пространство по-сезанновски уплотнено и рассечено крупными плоскими гранями.

В 1970-е годы после окончания живописно-монументального отделения Ленинградского высшего художественно-промышленного училища им. В. И. Мухиной в Челябинск вернулся Владимир Мишин. Специфика языка монументального искусства, с его лаконизмом, выразительностью линии и объема, аналитически преломлялась в станковом творчестве художника.

В рисунке и скульптуре, работая с моделью, он не ставил перед собой цель передать эмоциональное или психологическое состояние, его волновали проблемы «чистой» формы. Важным принципом в исследовании натуры для Владимира Мишина стало выявление конструктивных пластических связей внутри формы и ее взаимодействие с пространством.
В этот же период начали работать живописцы Николай Аникин и Павел Ходаев, уже в ранних произведениях обнаружился авторский почерк каждого. Аникин в своих работах шел от «внутреннего образа» человека, предмета, проявляя наиболее постоянное в натуре: силуэт, пластическую форму. Цвет в его работах яркий, насыщенный, декоративно трактованный. Язык живописи Ходаева основывался на выявлении цветовых и ритмических соотношений, соответствующих образному представлению художника о модели. Цветом обозначалась пластика и давалась эмоциональная характеристика, художник был чужд какой-либо повествовательности. В конце 1980-х годов оба художника пришли к предельному обобщению пластической формы, помещенной во вневременное пространство. У Николая Аникина это мир неспешной, полной тишины и самоуглубленности жизни, переданный через изобразительный ряд простых мотивов. Цветовая палитра художника в этот период ограничивается тремя цветами: коричневым, белым и охрой. Цвет в живописи Павла Ходаева достигает полифонического звучания. В конце 1990-х годов Павел Ходаев создал ряд картин с названиями «Ноктюрн», «Фуга», «Эйдо», глубина обобщения образов в них такова, что порой кажется, что это абстрактные изображения. В цикле «Эйдо» художник ушел от четырехугольного формата холста, используя вместо подрамника согнутый прут: в результате образовывались неправильной формы вытянутые овалы и окружности. На одной из выставок конца 1990-х годов он одним из первых художников в Челябинске создал инсталляцию из нескольких «Эйдо» с реальным забором из старых, посеребренных временем досок.
Южный Урал — место многовекового взаимного влияния различных традиций и культур, прежде всего русской, татарской и башкирской. Зайнула Латфулин, как и многие другие звезды челябинской арт-сцены, учился в питерской Мухинке и практически сразу после возвращения в родной город начал обихаживать, подобно Шагалу, собственное художественное «местечко» с любимыми героями — стариками в традиционных одеждах, детьми, лошадями и козочками. Во второй половине 1980-х Латфулин развил оригинальную технику выжигания на покрытых темперой тесаных бревнах, как бы возвращая свое творчество совсем глубоко к истокам, почти к tribal art.

Виктор Новичков
С конца 1980-х годов стало возможным показывать все формы искусства. Так впервые в выставочном зале Челябинского отделения Союза художников России состоялась выставка Василия Дьякова. И уже у молодого художника Виктора Чернилевского не было проблем с показом своих беспредметных композиций. В 1991 году Виктор Чернилевский выставил холсты «Полоса белая, полоса черная…» (1988), «Белая дорога» (1989), в которой дорога — это условная белая линия, пересекающая по вертикали красную плоскость.
Текст: Светлана Шляпникова, старший научный сотрудник Челябинского государственного музея изобразительных искусств, арт-директор галереи современного искусства «ОкNо»
This site was made on Tilda — a website builder that helps to create a website without any code
Create a website